Население Зарубежной Азии

Иранское население, питаемое все но­выми и новыми волнами из Средней Азии, распространяется не только по всему нынешнему Ирану и Афганистану, но и доходит до Двуречья на западе и Северной Индии на востоке, где растворя­ется среди массы индоарийского населе­ния.

Племена иньцев и чжоусцев, создавшие первое в Восточной Азии государство в бассейне Хуанхэ, кладут начало образо­ванию древнекитайской народности, кото­рая быстро разрастается, распространяясь к югу, ассимилируя местные «юэскис» (преимущественно тайские и индонезийские) племена, и к рубежу нашей эры доходит до границ Вьетнама, где на основе местных «юэских», т. е. вьетских, племен, этнически родственных тайским, мон-кхмерским и индонезийским, в это время создается древнейшее вьетнамское государственное образование, первое в Индокитае, — Аулак. В Корее и Японии на фоне местного аборигенного этниче­ского субстрата (в Корее предположи­тельно палеоазиатского, в Японии пре­имущественно айнского) развертывается взаимодействие между индонезийскими мигрантами с юга и алтаеязычными с севера (из районов нынешней Маньчжу­рии), которое заканчивается возоблада­нием северных языковых и культурных традиций.

К началу нашей эры контуры распро­странении наиболее крупных этнолинг­вистических групп Южной и Восточной Азии, таких, как семитские, иранские, индоарийские, дравидийские, мундасские, мон-кхмерские племена и народности, ки­тайцы, вьетнамцы, древнекорейские и древнеяпонские племена — принимают очертания, в основном близкие к совре­менным.

Процессы, происходившие в Юго-За­падной, Южной и Восточной Азии, в

новую эру не изменили принципиально этой этнической картины, но в ряде отно­шений дополнили ее. Так, начиная с VII в. вследствие расселения арабов, образова­ния арабских государств и связанного с этим распространения ислама основная масса семитоязычного населения перехо­дит на арабский язык. При этом границы ее распространения несколько расширя­ются, сдвигаясь к северу и северо-восто­ку, особенно в Двуречье. Еще с IV в. началось широкое движение на запад и юго-запад из степей Центральной Азии тюркских кочевых племен. Смешиваясь с более древним земледельческим населе­нием, эти племена на своем пути в значи­тельной степени оседают и переходят к земледелию, воспринимают культуру, об­раз, жизни местного населения, отчасти и его антропологический тип, но передают местному населению свой язык. Так про­исходит тюркизация ираноязычного насе­ления почти всего Синьцзяна и значи­тельной части Средней Азии. На севере Ирана, в некоторых районах Закавказья и в Малой Азии тюркизируются разные кавказоязычные, армяноязычные и грекоязычные группы. Отдельные вкрапле­ния тюркского кочевого населения попа­дают и сохраняются в окружении ирано­язычной среды и значительно южнее указанных территорий. В самой же Центральной Азии на месте ушедших тюркских племен распространяются мон­гольские, до этого сосредоточенные только в Восточной Монголии.

Существенные изменения происходят и в этнической карте Юго-Восточной Азии. Здесь сильно сокращается область рассе­ления индонезийцев (чамов) и мон-кхмерских народов, ассимилируемых в Восточ­ном Индокитае вьетнамцами, в Централь­ном Индокитае — тайскими народами, а в Западном Индокитае — бирманцами, продвигающимися в долины крупных рек Индокитая с севера. На крайнем востоке Азии к концу I тысячелетия н. э. завер­шается консолидация корейской и япон­ской народностей.